Бровкин Владимир Николаевич - Лодка
Владимир Николаевич Бровкин
ЛОДКА
Чюлюкин - умный мужик. До всего дотошный. А главное - мастеровой. В
свое время лодку как-то смастерил.
Прс-о-ри-ги-наль-нейшую. Какую еще никто никогда в жизни не видывал. В
селе его. В Пунькино.
Смотрят все на лодку, удивляются - это же надо таку башку иметь. Аи да
Чюлюкин! Аи да Чюлюкин!
И уж не помню, кто, но кто-то надоумил его отвезти ту лодку в район. И
там ее показать - дескать, вот у нас какие люди. В Пунькино.
Тот послушался.
Выбрал свободное время, заявляется в соответствующее районное
учреждение. Дескать, так и так, я такой-то и такой, вот смастерил лодку, не
изволите ли ее рассмотреть и резолюцию мне на нее дать.
- Изволим, - отвечают те. - Только критики-то не боишься?
- Не боюсь, - отвечает Чюлюкин.
А чего ему бояться - вон какая лодка добрая. Все в Пунькино это
подтвердят - на такой хоть в Тихни океан.
- Ну тогда, - говорят они ему, - жди, мы вот тут комиссию соберем.
Чюлюкин ждет.
Те собрались, неспешно стали лодку осматривать,
Затем стали на лодку критику наводить.
- Только, - предупреждают, - наперед условие - не обижаться. Мы
обидчивых не любим.
Первый говорит:
- Хороший самолет. Но, по-моему, не пойму - нет у него пропеллера?
Второй ему возражает:
- С чего вы взяли (и навеличивает первого), что это самолет? Это,
заявляю авторитетно и ответственно, прежде всего - автомобиль. Только
почему, - и уже обращается непосредственно к Чюлюкину, - мы не видим у
вашего автомобиля колес?
- Нет, нет, - перечит первым двум третий, - это паровоз...
За третьим - следующие со своим мнением.
Вытаращил Чюлюкин глаза на комиссию и не поймет что зa обструкция?
Сказано ведь русским языком - перед вами лодка.
- Нет, нет, - кричит очередной член комиссии, распалясь, - это -
вертолет. Только ответьте мне, почему лопасти у винта такие маленькие и сам
винт расположен не там, где ему положено быть, сверху, но снизу и в таком
неудобном месте?
Тут уж Чюлюкин осерчать захотел - что за чушь, тем более, вот и
надпись. Но затем вспомнил, кто он да где он, застеснялся и передумал.
- Так это, - говорит, - не самолет, не грузовик, не пароиоз, ну п.
естественно, не вертолет. Честное слово. Лодка это.
- Ну-ну, - понимающе усмехается в ответ ему первый (дескать, на чем-на
чем, но на этой-то мякинке ты, дорогой друг, нас не проведешь), - лодки
такие не бывают.
- А я, - говорит второй, - настаиваю на том, что это паровоз.
Скажите-ка на милость, где вы видели такие лодки?
Но Чюлюкин не сдается.
- Лодка это, - стоит на своем Чюлюкин. - Она плавала у нас в Пунькино.
В озере.
- Знаем, - отвечают. - Но вот то, что ты нам показываешь, за лодку,
извини, признать не можем
Стоит Чюлюкин перед ними, пот со лба вытирает, не возьмет никак в
толк, какой же еще ему довод применить, чтобы убедить тех в том, что
сделанная им лодка - лодка.
А те свое:
- Нет, нет - какая ж это лодка? Уж ты поверь нашему опыту...
И с подковыркой далее:
- Образование-то у вас какое?
Видит Чюлюкин - крыть нечем, да в другую тогда крайность.
- А хочeте, - говорит, - я продемонстрирую, как она плавает.
На такой дешевке хотел купить их.
Да не тут-то было. Не на тех нарвался. Это кого другого бы испугал.
Народ-то в комиссии тертый.
- О каком плавании речь вы ведете? - те ему. -- И так наперед видно -
плавать она не будет. Так что вы уж тут бросьте нам сказки-то свои
рассказывать.
Видит Чюлюкин, что более с ними сейчас ни о чем не договоришься,
ругнулся про себя кучеряво и вышел.
Вышел, конечно, не